Залягут фиолетовые тени

Под окнами твоих усталых глаз...

И сонмами счастливых сновидений

Ты маленькими вновь увидишь нас.

 

6 июля 2015

 

 

...Старый дом. Белые стены. Под окном стол...

За столом сидит девочка – она склонилась над книгой... или тетрадью...

В тетради – картинки.

Девочка перелистывает страницы: одна, другая, третья...

Мелькая, сменяют одна другую картинки... Раскраски, переводные... или наклейки...

К девочке подходит бабушка и садится рядом: «Чьи это картинки? Откуда они у тебя?» – спрашивает.

«Не знаю. Нашла...» – отвечает девочка, понимая, что, скорее всего, картинки эти принадлежат кому-то из других бабушкиных внуков. Или даже правнуков.

«Оставь их. Это ведь не твоё», – говорит бабушка.

Девочка недоумевает: почему это должна она оставить такую хорошую тетрадь? с такими хорошими картинками? ну и что, что «не её»?

Но бабушка непреклонна: «Оставь. Это не твоё, чужое», – повторяет она мягко... и в то же время твёрдо.

Девочка расстроена.

«Ну ничего, ничего, не плачь. Зачем тебе чужое? Я куплю тебе картинки... Новые куплю. Чтобы у тебя свои были, – делает она ударение на предпоследнем слове. Очевидно, это важно, чтобы были именно свои. – Ну, не плачь, не плачь... Всё будет хорошо». – в голосе бабушке слышны улыбка, ободрение и уверенность.

Она притягивает внучку к себе...

И тут только девочка замечает, что она действительно плачет.

И что никакая она уже не девочка, а взрослая тётенька.

И что бабушки давно уже нет...

Но сейчас она здесь – с нею. Вот в этой самой комнате.

И обнимает её крепко и нежно – тепло.

Девочка вытирает слёзы, поднимает взгляд от стола и вдруг видит, как стена напротив из белой постепенно превращается... в прозрачную – будто стеклянную – чуть зеленоватую...

И оказывается, что за стеной – там, где должна быть «ничья земля» и стена сулемовского дома, – ничего этого нет, а есть другая комната, а за ней другая, а за ней третья... а за нею – ещё одна...

И в них – тишина, покой и зелёная-зелёная мягкая трава...

Прозрачные стены стоят под прямым углом друг к другу – как и положено всем «нормальным» стенам – только через эти видно... и можно насквозь проходить.

И нет никакой «ничьей земли», и никакого сулемовского дома нет.

«Бабушка, кто это сделал?! Это – ты?!» – восклицает внучка в полнейшем изумлении. – Сейчас?! Или так было?.. Эта комната! Прозрачная!.. Ведь раньше её не было!..»

«Она была здесь всегда», – спокойно отвечает бабушка.

«...Четвёртое измерение!!..» – осеняет девочку.

И тут всё наконец встаёт на свои места: и тот давнишний сон, в котором приснился ей дедушка, когда был ещё жив... и те стихи, стишки, которые он, добродушно посмеиваясь, всё повторял, повторял, всё твердил ей – про какую-то «бабочку четырёх» и про какие-то «палочки поперёк», – казавшиеся во сне понятными и полными глубокого смысла, а после, когда проснулась, – полнейшей бессмыслицей, хоть и весёлой, но чепухой... и другой сон, совсем недавний, когда дедушка снова приснился ей – второй раз в жизни – сильно помолодевший... и ничего уже не говорил, а только ласково обнимал её... и просто – светло и радостно, глядя даже не на неё саму, а куда-то вдаль – улыбался...

Он – знал?.. Уже тогда?..

Ведь ТАМ – Времени нет...

Вот и сейчас бабушка обнимает её... и от этого девочка плачет – плачет грустно, плачет светло... слёзы, обильные, тёплые, всё льются и льются... – как давно она не плакала! – она знает: бабушка здесь, рядом...

И по левой руке, той, что с недавних пор так сильно болит – а бабушка как раз и сидит слева – так и сидят они, крепко обнявшись, прижавшись друг к дружке, – разливается тепло – любящее, живое, сильное...

Девочка просыпается:

«...Она всегда была здесь... У тебя будут свои картинки...» – ещё звучит, звучит родной голос, который ни с каким другим не спутаешь.

 

А бабочки девочке нравились всегда. Всем девочкам обычно нравятся бабочки.

И, наверное, именно поэтому в один прекрасный день...

Впрочем, это уже совсем другая, особая – но тоже  о с о б е н н а я  –  история.

 

6 июля 2015, Барселона